Цитируя Новый Завет
“В Новом Завете имеются внутренние свидетельства, что некоторые части его исходят от выдающегося человека, а остальные части являются творением весьма посредственных умов. Эти части так же легко выделить, как собирать алмазы в грязи”.
Томас Джефферсон, письмо Джону Адамсу, 1814 г.
КОГДА ЕЖЕГОДНО В РОЖДЕСТВЕНСКИХ МИСТЕРИЯХ волхвы Матфея сменяют пастухов Луки, немногие из нас задумываются о том, что они пришли из разных Евангелий, или о том, что Евангелия могут отражать не одно, а несколько представлении об Иисусе.
Оба — и Матфей, и Лука — рассказывают нам, что Иисус родился в Вифлееме, но волхвы Матфея оказываются там через несколько дней, или недель, после его рождения, тогда как пастухи Луки приходят к яслям [где лежит младенец] в ту же ночь. Матфей ничего не говорит о пастухах, а Лука не упоминает волхвов. Тем не менее традиционная сцена вертепа представляет поклонение новорожденному и пастухов, и магов в одно и то же время — безобидная путаница.
Но отражают ли рассказы Матфея и Луки о рождении Иисуса то, что происходило в действительности? Например, расспрашивал ли Лука об этом Марию? Не выдумали ли Матфей и Лука свои собственные версии рождения Иисуса, возможно, создавая их на основе написанных ранее рассказов?
Остальные Евангелия — от Марка и Иоанна — вообще ничего не сообщают о рождении Иисуса. Они перескакивают через годы его юности и начинают повествование с крещения в реке Иордан. В них он называется Иисусом из Назарета, а о Вифлееме нет ни слова. Где же Иисус родился: в Вифлееме или в Назарете? Кто побывал там: волхвы, пастухи, — либо и те, и другие?
Существуют в Библии и другие несоответствия. Нам известны три версии последних слов Иисуса. Сказанное им по Матфею и Марку является цитатой из Псалма:
“Боже мой. Боже мой! для чего Ты оставил Меня?”' Лука пишет, что Иисус говорил другие слова: “Отче! в руки Твои предаю дух Мой”. А у Иоанна просто констатировал: “Совершилось”. 3 Так что же он сказал? Или, как полагают некоторые христиане, произнес все три фразы?
Подобные вопросы привели ученых к заключению, что авторы Евангелий позволяли себе по-своему трактовать слова Иисуса. Еще в восемнадцатом веке начался поиск сведений об историческом Иисусе. Герман Самуил Реймарус (1694-1768 гг.), профессор восточных языков из Гамбурга, сделал первую попытку отделить реального Иисуса от напластований мифа и традиции, созданных вокруг него. Подобные же поиски предпринял и Томас Джефферсон.
В этой главе мы пройдем по стопам этих исследователей Библии. Не стоит слишком надеяться на то, что тропа приведет нас к точному изображению исторической личности Иисуса. Попросту недостаточно исторических свидетельств для подтверждения какого бы то ни было его портрета.
Существует множество представлений
