ими. Удовольствие и неудовольствие, желание и отвращение принадлежат собственной душе человека; долг стоит выше удовольствия и неудовольствия. Человек может так высоко поставить для себя долг, что жертвует для него жизнью. И тем выше стоит человек, чем больше он облагородил свои склонности, свое удовольствие и не удовольствие, так что они без принуждения, без порабощения, сами следуют признанному долгу. Нравственно-доброе имеет так же, как истина, свою ценность вечности в себе и не получает ее через душу ощущающую.
Позволяя ожить внутри себя независимой истине и добру, человек поднимается выше простой души ощущающей. Ее начинает пронизывать светом вечный дух. В ней восходит свет, который не преходящ. Поскольку душа живет в этом свете, она причастна вечному. Она соединяет свое собственное бытие с вечным бытием. То, что несет в себе душа, как истину и добро, то в ней бессмертно. — То, что в душе вспыхивает, как вечное мы назовем здесь душой сознательной (Bewusstseinsseele). — О сознании можно говорить также и при низших душевных движениях. Самое обыденное ощущение уже есть предмет сознания. Постольку сознание есть и у животного. Под душой сознательной мы подразумеваем здесь ядро человеческого сознания, т. е душу в душе . Душа сознательная, как особый член души, отличается здесь от души рассудочной. Эта последняя все еще запутана в ощущениях, порывах, аффектах и т. д. Каждый человек знает, что ему, прежде всего кажется истинным то, что он предпочитает из своих ощущений, и т. п. Но лишь та истина пребывающая, которая освободилась от всякого привкуса таких симпатий и антипатий, ощущений и т. д. Истина остается истиной, хотя бы все личные чувства восстали против нее. Та часть души, в которой живет эта истина, должна быть названа душой сознательной.
Таким образом, как в теле, так и в душе надо различать три члена: душу ощущающую , душу рассудочную и душу сознательную . И подобно тому, как на душу снизу вверх телесность действует ограничивающим, так сверху вниз духовность действует на нее расширяющим образом. Ибо чем больше наполняется душа истиной и добром, тем дольше и полнее проникает ее вечное. — Для того, кто может «созерцать» душу, сияние, которое исходит от человека, ибо его вечное распространяется, есть нечто столь же действительное, как действителен для чувственного глаза свет, излучающийся от пламени. Для «видящего» телесный человек есть лишь одна часть всего человека . Тело, как самое грубое образование, находится в ряду прочих образований, которые взаимно проникают его и друг друга. Как жизнеформой, физическое тело наполняется телом эфирным; со всех сторон, выступая за его пределы, видно тело душевное (астральный облик). И опять-таки, выступая над ним, видна душа ощущающая, затем душа рассудочная, которая
