что его сердце закрыто. Может быть, он научился тому, чтобы проводить долгое время в одиночестве, но это одиночество полно глубокой боли. Свобода может прийти, только если она включает в себя любовь. Но он так боится любви, что создает жестко структурированные убеждения, покрывающие глубокий ужас перед тем, чтобы стать зависимым и потерять контроль.
Он не видит собственных силовых игр. В своей самодостаточности он может легко «стыдить» или быть агрессивным в отношении любовного партнера, потому что не соприкасается с собственным раненым Ребенком. И вместо того, чтобы чувствовать собственную боль, он вкладывает энергию в обвинения и агрессию.
Испугавшись, что любовный партнер может его оставить, он может сделать жест открытости, но это только игра. Как только он вновь добивается контроля, прежнее поведение повторяется. Чтобы снять напряжения и боль от постоянного прикрывания подспудной потребности в эмоциональном контакте, он ищет облегчения в алкоголе или наркотиках. Но это еще более отсекает его от самого себя. Нисходящая спираль продолжает закручиваться, часто приводя к большему и большему саморазрушению.
В конце концов его любовный партнер видит, что все усилия установить эмоциональный длительный контакт тщетны. Может быть, время от времени его и впускают вовнутрь, но затем снова и снова отталкивают. И, в конце концов, партнер в раздражении уходит. В этой точке Антизависимый может впервые столкнуться с глубоким одиночеством, если позволит себе чувствовать боль, и начнет смотреть вовнутрь, осознавая, что повторяет разрушительный образец. Но обычно он просто обвиняет другого в том, что тот слишком «нуждается», или находит распаду отношений то или другое объяснение. Тем самым углубляя свое убеждение, что любовь невозможна. Антизависимый теряет себя в том или другом отвлечении, пока в следующий раз не «влюбится». Тогда он оказывается лицом к лицу с новым человеком, слышит те же отзывы о себе и в недоумении говорит:
– Надо же, я, кажется, это где‑то уже слышал.
Зависимый в отношениях
Жилище Зависимого ничем не напоминает дзэн‑буддистский храм. Напротив, это, скорее, тантрическое место – мягкое освещение, подушки, цветы, ароматические лампы, картины индийской Кама‑Сутры. Подобно тому, как Антизависимый читает лекции об одиночестве, свободе и независимости, у Зависимого есть отличная проповедь о выражении, близости и открытости. Это война: дзэн против тантры. Как и у Антизависимого, у Зависимого есть собственные ложные боги. То, что он называет близостью и любовью, не реально, потому что идет от страха. Свойственный Зависимому страх одиночества может саботировать отношения настолько же эффективно, что и присущий Антизависимому страх близости. Убегая от этих страхов, Зависимый оказывается в вечном поиске кого‑то, кто его