исключена. В личном отношении духовного ученика к тому или иному учителю могли поэтому усмотреть нечто более существенное, чем следовало бы. Я надеюсь, что в новом издании, благодаря иному способу изложения некоторых деталей, мне удалось более резко подчеркнуть, что в современных условиях духовной жизни для человека, ищущего духовного ученичества, более важным является совершенно непосредственное отношение к объективному духовному миру, чем к личности учителя. И в духовном обучении учитель все больше и больше будет занимать место такого же помощника, какое занимает, согласно новейшим представлениям, наставник в любой другой области знания. Я, как мне кажется, достаточно определенно отметил, что в духовном ученичестве авторитет учителя и вера в него не должны играть иной роли, чем в любой другой области знания и жизни. Мне кажется чрезвычайно важным, чтобы именно об этом отношении духовного исследователя к людям, интересующимся результатами его исследований, судили все более правильно. Таким образом, я надеюсь, что исправил эту книгу там, где десять лет спустя мне удалось найти места, нуждающиеся в исправлении.

За этой первой частью должна последовать вторая. Она содержит в себе дальнейшие разъяснения душевного строя, приводящего человека к переживанию высших миров.

Новое издание этой книги было уже подготовлено, когда началась великая война, которую переживает теперь человечество. Мне приходится писать это предисловие с глубоким волнением в душе, вызванным роковым событием.

Берлин, 7 сентября 1914 г.