быть в мире, чтобы выполнять свое предназначение, но она не от мира. Теперь Гурнеманц во власти мысли, что Парсифаль должен стать избавителем для Амфортаса, и берет его с собой в замок Грааля. И на вопрос Парсифаля: "Что такое Грааль?", он отвечает:
Мы молчим; но о Нём ты спросил сам,
Кажется мне, тебя я узнал.
Свою правду тебе открою:
В страну к Нему не придёшь ни одной тропою,
Чем дольше ты ищешь, тем дальше от Него,
Пока Он Сам не станет тебе поводырём.
Сейчас Вагнер приводит нас в дохристианские времена, поскольку до пришествия Христа Посвящение было не для "любого", ищущего по-своему, а предназначалось для некоторых избранных, которым давались особые привилегии взамен на храмовое служение, таким как брамины и левиты. Приход Христа произвел, однако, определенные изменения в составе человека, так что теперь все в состоянии вступить на путь посвящения. На самом деле так и должно было случиться, после того как международные браки устранили касты. В замке Грааля Амфортаса настойчиво просят со всех сторон провести священный ритуал служения Граалю, чтобы открыть священную чашу, что могло бы снова воодушевить рыцарей и подвигнуть их к духовному служению; однако он отступает из-за боязни боли, которую это зрелище ему принесет. При виде Грааля рана в боку снова начнет кровоточить, как болит у нас рана раскаяния, когда мы грешим против нашего идеала. Под конец, однако, он исполняет совместную просьбу отца и рыцарей. Он исполняет священный ритуал, хотя во время него он испытывает самую мучительную агонию, и Парсифаль, который стоит в углу, симпатически чувствует ту же боль, не представляя себе почему, и когда Гурнеманц нетерпеливо расспрашивает его после церемонии, что тот видел, остается бессловесным, отчего разочарованный и рассерженный старый рыцарь выгоняет его из замка. Чувства и эмоции, не контролируемые знанием, являются плодотворным источником искушения. Непричинение вреда и невинность устремленной души часто делают ее легкой жертвой греха. Для роста души искушения необходимы, чтобы выявлять наши слабые точки, Если мы падаем, мы страдаем, как страдал Амфортас, но боль развивает сознание и дает отвращение к греху Она делает нас сильными против искушения. Каждый ребенок невинен, потому что он не подвергался искушению, однако только когда нас искушают, и мы остались чистыми, или когда мы пали, раскаялись и изменились, мы стали добродетельны. Парсифаль должен был подвергнуться искушению. Во втором акте мы видим Клингсора, пытающегося разбудить Кандри, поскольку он замечает Парсифаля, направляющегося к замку, и боится его больше всех, приходивших раньше, потому что тот глуп. Исполненный мирского ума человек легко попадает в ловушку девушек-цветов, но простодушие Парсифаля защищает его, и когда девушки-
