с помощью строгих механистических методов высокорационального интеллекта, который от разумного постижения истины переходит к стремлению найти ей чистое, совершенное и универсальное, верное применение. Логика была свойственна их мышлению и подходу к организации жизни в куда меньшей степени, чем стихийная разумность, органичность и интуиция. Эти мыслители всегда видели жизнь такой, какая она есть, и стремились постичь ее тайну на основе глубокой способности различения, интуиции и способности прозревать сущность. Символы, выражавшие фактическую и идеальную истину жизни и существования; типы, приводившие символы в психологическую систему; общественные институты, давшие им материальное выражение в процессе их осуществления — в такой форме мыслители воплотили свою попытку понять и ментализировать жизнь, управлять ею посредством ума, но ума стихийно интуитивного, различающегоипрозревающего, деятельность которого еще не скована жесткими геометрическими структурами логического интеллекта.
Для разума же в его стремлении понять и истолковать жизнь существует только один род символа — это идея. Он обобщает факты жизни в соответствии со своими собственными, сильно упрощенными концепциями, чтобы иметь возможность управлять ими и упорядочивать их, и, ухватившись за идею, пытается найти ей максимально широкое общее применение. А для того, чтобы эти идеи не превратились просто в абстракцию, оторванную от реализовавшейся или подлежащей реализации истины вещей, разум должен постоянно сопоставлять их с фактами. Он должен всегда подвергать сомнению факты, чтобы находить идеи, которые могли бы все более и более полно объяснять, упорядочивать их и управлять ими; и он должен всегда подвергать сомнению идеи, чтобы, во-первых, проверять, согласуются ли они с реальными фактами, и, во-вторых, следить, не появились ли новые факты, требующие видоизменения или расширения идей, или не могут ли таковые из этих идей развиться. Ибо разум живет не только в реальных фактах, но и в возможностях, не только в реализовавшихся истинах, но и в истинах идеальных; и идеалистичный ум, постигший идеальную истину, чувствует внутреннее побуждение проверить, нельзя ли ее превратить в факт, нельзя ли немедленно или быстро реализовать ее в жизни. Именно в силу этого врожденного свойства разума век разума всегда будет веком прогресса.
Пока старый метод ментализации жизни отвечал своему назначению, для людей в массе своей не было необходимости продумывать свой образ жизни с помощью разума. Но старый метод перестал выполнять свое назначение, как только созданные им символы, типы, общественные институты превратились в конвенции, которые погребли истину так глубоко, что силы интуитивного прозрения было уже недостаточно, чтобы освободить скрытую реальность от искусственных покровов.
