Но точно установить в этом справедливую градацию смогут только те, кому ведомы все Законы Господнего Творения и их Проявления. Это пока что удел грядущего, где не будет более места для актов человеческого произвола, ибо люди достигнут такой Зрелости Духа, которая во всех их деяниях и помышлениях удержит их в пределах Господних Законов.
Это отступление - лишь тема для размышлений, и оно не является непосредственной целью настоящего доклада.
Отметим только, что воля и деяние составляют в Духовной Сфере единое целое, разделенное, однако, в сферах вещественных природой вещества. Поэтому Иисус и сказал некогда людям: "Дух стремится, а плоть немоществует". То есть плоть, под которой здесь понимается грубо-вещественное тело, воплощает в деяние не все то, что уже было волей и деянием в духе.
Однако и на Земле, пребывая в грубо-вещественном обличье, дух мог бы принудить к тому, чтобы из его веления всегда возникало грубо-вещественное деяние, не будь он для этого слишком косным. Он не может возложить ответственность за эту косность на тело; ибо тело дано каждому духу только как инструмент, который он должен научиться подчинить себе, чтобы правильно пользоваться им.
Итак, дух есть Дитя Творения. И он должен быть в этом отношении детски непосредственным, если желает выполнить ту задачу, которая и предназначена ему в Творении. Гордыня рассудка вынудила его отдалиться от Детской Непосредственности, ибо он не мог "осознать", чем Она является на деле. Поэтому он утратил опору в Творении, которое для того, чтобы сохранить здоровье, должно теперь изгнать его как чужеродный, нарушающий спокойствие и вредоносный элемент.
И так и будет - своими ложными деяниями и помышлениями человечество само выроет себе могилу.
И как примечательно, что каждый, кто хочет хоть однажды, по-настоящему, испытать воздействие Рождественского Праздника, должен вначале постараться вернуться к ощущениям своего детства.
И это достаточно отчетливый знак того, что, будучи взрослым, он вовсе не способен прочувствовать Рождественский Праздник. И это ясное доказательство того, что им утрачено нечто, чем он обладал, когда был ребенком! Почему люди не задумываются над этим!
И опять-таки, именно косность духа препятствует людям правильно понять явления. "Это для детей", - думают они, - "а у взрослых совсем нет времени! У них есть размышления посерьезнее".
Под этим "более серьезным" они разумеют погоню за земными благами, то есть деятельность рассудка! Именно рассудок оттесняет в давно ушедшее воспоминания, чтобы не утратить приоритета, - а это произойдет, если дать волю ощущениям!
В этих кажущихся мелкими фактах можно было бы усмотреть нечто очень значительное, если бы только рассудок отпустил на это время. Но
