чтобы мой отец когда-либо посмотрел на другую женщину с такой любовью, которая была у него к моей матери. И также трудно представить, – даже для меня, человека, который может представить многое, – что моя мать, хотя бы в мечтах, имела в жизни другого мужчину… невозможно. Они были настолько слаженной семейной парой! Я никогда не видел отца и мать дерущимися, и даже пререкающимися. Люди говорят о чудесах; я видел чудо: моя мать никогда не придиралась к моему отцу. Я знал хорошо их обоих; они были так близки, так дружны, так наполнены, хотя и не слишком богаты. Но они умели быть богатыми даже в их бедности благодаря их человеческой близости, богаты, благодаря их любви друг к другу.

Нана обычно ходил каждое утро в храм, однако он никогда не говорил: «Иди со мной». Он никогда не навязывал мне никаких идеологий и убеждений. Это великолепно… не навязывать. Людям, чаще всего присуще – заставлять беспомощного ребёнка следовать их верованиям и традиции; но его это не коснулось. Да, я называю это великим искушением. В тот момент, когда вы видите, что кто-то зависит от вас определённым образом, вы сразу пытаетесь навязать ему свои взгляды, а он даже никогда не сказал мне: «Ты – джайн по вероисповеданию».

Бабушка говорила мне много раз: «Почему ты называешь твою мать Баби? Зови её мамой». Я просто пропускал вопрос мимо ушей. Моя Нани каким-то образом стала частью самого моего существа, настолько безмерно она любила меня. Однажды, когда как-то в наш дом забрался вор, она боролась с ним без оружия, и я тогда впервые увидел, какой свирепой может быть женщина,… в самом деле, опасной! Если бы я вовремя не вмешался, она убила бы этого человека. Я сказал: «Нани! Что ты делаешь! Ради меня, отпусти его. Пусть он уйдёт!» Так как я плакал и просил её остановиться ради меня, она отпустила его. Бедный человек не мог поверить, что она сидит на его груди и держит его за горло обеими руками.

Это была женщина, которую я любил. Это была женщина, которая сделала меня бунтовщиком. Она помогала мне всеми способами стать тем, кто я есть сейчас. Без неё я, стал бы владельцем магазина, или, возможно, доктором или инженером, потому что когда я сдавал вступительные экзамены, мой отец был слишком беден, чтобы отправлять меня в учиться в университет, но он готов был даже занять деньги, для того, чтобы сделать это. Он очень настаивал, чтобы я пошёл в университет. Я хотел учиться, но наотрез отказался стать доктором или инженером. Я сказал ему: «Если хочешь