что было бы в некоторой мере оправдано.

Тем не менее, возникает вот какой вопрос: в чём смысл выхода из абсолютной необусловленности в менее свободное состояние? На этот вопрос может ответить любой человек, однажды сыгравший в любую игру нашего, либо какого-то другого, мира. Вот что скажет такой человек, если будет хотя бы номинально честен с собой:

«Это всё для удовольствия»

Иного смысла в ограничении нет. Создавая себе ограничения, мы начинаем жить новой жизнью. Принимая как факт расчерченную доску, несколько типов фигур на ней и определённые правила поведения для каждой фигуры, мы создаём реальность, которая даёт нам возможность по-новому почувствовать жизнь.

Очевидно, чем большее ограничение наложено на себя, тем сильнее субъект ощущает на себе воздействие игры. В этом смысле наиболее «реальна» реальность точки небытия: отсутствие потенциала выбора у субъекта означает, что всё пространство возможностей занято сложившимися обстоятельствами.

Так мы приходим к понятиям «игровая реальность» и «неигровая реальность». Первая реальность находится под воздействием творческого импульса субъекта и может быть пересмотрена тем сильнее, чем ближе субъект находится к состоянию абсолютной свободы. Вторая реальность подавляет собой субъекта, и поэтому выглядит тем более инвариантной, чем ближе субъект к точке небытия.

В таком ключе сакральным (самоценным) является любой вариант независимо от его нахождения на «шкале реальностей». Также можно сделать ироническое замечание: любая мораль, либо любая другая ценностная система со своими однозначно определёнными «хорошо» и «плохо» преследует цели неигровой реальности. Она либо блокирует потенциал игрока новыми правилами, либо выражает его замученность обстоятельствами, утверждая как «добро» желание улизнуть куда-нибудь подальше.

Следующий момент игровой (либо не очень) реальности: сам игрок. Существо это крайне загадочное, и не даром он время от времени выше назывался субъектом: любая фигура с приведённой точки зрения является проекцией воли субъекта на конфигурацию реальности. «Человек» — это такая же фигура, причём довольно неигровая, учитывая, что мало кто из людей может свободно менять форму своего воплощения. Следовательно, человек никак не может быть «чистым субъектом» — до тех пор, пока он не заявит о себе, это вообще чистое обстоятельство, целиком зависимое от места и времени своего нахождения в мире. Соответственно, мы ничего не можем сказать о том, кто таков сам