его только на свой собственный лад. Если я — воспитатель, и мой ученик не отвечает моим желаниям, то я прежде всего должен направить свое чувство не против него, а против себя самого. И я должен чувствовать себя настолько единым с ним, чтобы во мне мог возникнуть вопрос: «Не есть ли то, в чем ученик не удовлетворяет меня, последствие моего собственного недостатка?» Вместо того чтобы направлять мое чувство против него, я лучше подумаю, что мне сделать для того, чтобы в будущем мой ученик лучше соответствовал моим требованиям. Благодаря такому настроению меняется постепенно весь умственный строй человека. И это одинаково относится как к самым малым, так и к самым большим явлениям. Исходя из такого настроения, я смотрю, например, на преступника совершенно иначе, чем прежде. Воздерживаюсь от личного суждения о нем и говорю: «Я совершенно такой же человек, как и он. Возможно, что только воспитание, полученное мною, предохранило меня от его участи». Отсюда прихожу к мысли, что этот брат мог бы быть другим, если бы мои условия жизни были его условиями, и тогда мне станет ясно, что я владею тем, чего нет у него, что я своим благополучием обязан тому обстоятельству, что он его лишен. И тогда я уже не далек от представления, что я лишь частица, отдельный член всего человечества и что я ответственен за все, что происходит. Этим не должно быть сказано, чтобы подобная мысль немедленно превращалась во внешние агитаторские поступки. Мысль эта должна тихо разрастаться в душе. И тогда она постепенно отразится и на внешнем поведении человека. Но в этой области каждый должен начинать преображение с себя самого. Нет никакой пользы ставить людям общие требования в духе таких мыслей. Какими люди должны быть, это решается без труда обыкновенным процессом мысли, но оккультный ученик работает в глубине, а не на поверхности. Поэтому было бы совершенно неправильно, если бы высказанное здесь требование оккультного учителя было связано с каким-либо внешним, может быть, даже политическим, требованием. Политические агитаторы обыкновенно хорошо знают, чего нужно требовать от других; но о требованиях, обращенных к себе, от них услышишь нечасто.

3) С этим непосредственно связано третье условие, необходимое для эзотерического обучения. Ученик должен возвыситься до убеждения, что его мысли и чувства имеют для мира столько же значения, сколько и его действия. Необходимо признать, что ненавидеть своего ближнего настолько же вредно, как и бить его.

И тогда явится сознание, что, совершенствуясь, работаешь не для одного себя, но и для мира. Из моих чистых чувств и мыслей мир извлекает столько же пользы, сколько и из моего хорошего поведения. И пока я не убедился в мировом значении этого моего внутреннего мира, до тех пор я не могу быть учеником оккультной школы. Тогда