эта идея субъективного действия сознания, созидающего мир фикций или искажающего единственно настоящий объект, выглядит подобно некоторому наложению на Брахмана, осуществляемому нашим разумом; она накладывает на чистую и совершенную Реальность черту своего собственного несовершенства, не приписываемую на самом деле восприятию Верховного Существа. С другой стороны, это разграничение между сознанием и бытием Брахмана не может быть справедливым, если не допустить бытие-Брахмана и сознание-Брахмана в качестве двух различных сущностей - сознание, накладывающее свои переживания на чистое существование бытия, но неспособное прикоснуться к нему, воздействовать на него или проникнуть в него. Тогда бы Брахман, будь то в качестве верховного единственного само-Существования или "я" реально-нереального индивида в Майе, осознавал бы при помощи своего истинного сознания все иллюзии, наложенные на него, и знал бы их как иллюзии; только некоторая энергия природы-Майи или нечто в ней было бы введено в заблуждение ее собственными изобретениями - либо, даже если она и не будет реально замороченной, то все же будет пребывать в таком неведении и ощущении, как если бы на самом деле была введена в заблуждение. Эта дуальность есть то, что является нашему сознанию в Неведении, когда оно отделяет себя от работ Природы и изнутри осознает "я" в качестве единственной истины, а все остальное в качестве не-Я и не-реального, но должно действовать на поверхности так, как если бы остальное было также реальным. Но это решение отрицает единственное и неделимое чистое существование и чистое осознание Брахмана; оно порождает дуализм внутри его лишенного черт единства, тот дуализм, который по своему смыслу не отличается от двойного Принципа во взгляде Санкхьи на вещи, Пуруши и Пракрити, Души и Природы. Тогда эти решения должны быть оставлены как неприемлемые, пока мы не примем наш первый взгляд на Реальность и не допустим того, что она может обладать мощью многогранного статуса сознания или мощью многогранного статуса существования.