истины и потенциальности бытия. Там также есть концентрация, но концентрация множественная, кажущаяся нам распылением. Но на самом деле это не распыление, а развертывание; Брахман не бросает Свою энергию из Себя с тем, чтобы она была потеряна в некоторой нереальной внешней пустыне, а держит ее в работе вокруг Своего бытия, сохраняя ее неурезанной и непреуменьшенной во всем непрерывном процессе обращения и трансмутации. Пассивность есть величайшее сохранение Шакти, Тапаса, поддерживающее многогранное введенное движение и трансмутации в формах и происходящем; активность есть сохранение Шакти, Тапаса в движении и трансмутации. Как в нас самих, так и в Брахмане, оба эти состояния родственны друг другу, оба одновременно со-существуют, это два полюса в действии одного Существования.

Тогда Реальность не есть ни вечная пассивность недвижимого Бытия, ни вечная активность Бытия в движении, а также не является она чередованием во Времени этих двух вещей. Кроме того, в действительности, Реальность не предстает единственной абсолютной истиной реальности Брахмана; противопоставление верно лишь в связи с активностями Ее сознания. Когда мы воспринимаем Ее развертывание сознательной энергии Ее бытия во вселенском действии, то говорим о Реальности как о подвижном активном Брахмане; когда мы воспринимаем Ее одновременное развертывание сознательной энергии при Ее отходе от действия, то говорим о Ней как о недвижимом пассивном Брахмане, - Сагуна и Ниргуна, Кшара и Акшара: иначе эти термины не имеют смысла; ведь есть одна реальность, а не две независимые реальности, одна недвижимая, а другая подвижная. В обычном взгляде на эволюцию души в действии, праврти, и ее инволюцию в пассивность, ниврти, предполагается, что в действии индивидуальная душа становится невежественной, не знающей о своем пассивном бытии, которое предполагается истинным, и в пассивности она окончательно становится незнающей о своем активном бытии, которое предполагается ее ложным или только видимым бытием. Но этот взгляд порождается тем, что эти два движения происходят для нас попеременно, как в нашем сне и пробуждении; при пробуждении мы переходим в незнание об условиях, окружавших нас во сне, во сне мы впадаем в неведение о нашем пробужденном бытии. Но это происходит вследствие того, что только часть нашего существа совершает это попеременное движение, и мы ложно думаем о нас самих как только об этом частичном существовании: но при более глубоком психологическом переживании мы можем обнаружить, что большее существо в нас в совершенстве осознает все то, что произошло даже в том, что для нашего частичного и поверхностного существа является состоянием несознания; это большее существо не ограничивается ни сном, ни бодрствованием. Также обстоит дело и в наших отношениях с Брахманом, являющимся