было обращено более вовнутрь. Оно сменяло кожу. Старое тело становилось непригодным; оно сбрасывалось и заменялось новым. Этим характеризуется более точно также и то, что было описано выше как своего рода размножение, причем было замечено, что оно приближалось к жизни представлений. Человеческое существо производило подобных себе существ по отношению к определенным частям физического и эфирного тела. Однако возникающее при этом существо не является совершенно отличным от родительского дочерним существом, ибо существенное ядро первого переходит к последнему. Оно производит не новое существо, а себя самого в новом образе. Так переживает лунный человек смену сознаний. Когда надвигается солнечное время, его образные представления становятся все бледнее, блаженное чувство отдачи себя наполняет его; в его полном покоя внутреннем мире звучат мировые гармонии. К концу этого времени образы в астральном теле оживают; оно начинает сильнее чувствовать и ощущать себя. Человек переживает нечто вроде пробуждения от блаженства и покоя, в которые он был погружен во время солнечного периода. Но при этом наступает еще одно значительное переживание. С новым прояснением образов сознания человеческое существо видит себя как бы окутанным в облако, которое, подобно некому существу, нисходит на него из вселенной. И оно чувствует это существо, как что-то принадлежащее себе, как дополнение своей собственной природы. Оно чувствует его как то, что дарует ему его бытие, как свое «Я». Это существо – один из «Сынов жизни». По отношению к нему человек ощущает приблизительно так: «В нем жил я и тогда, когда в солнечное время я отдавался великолепию вселенной: только тогда он был для меня невидим, теперь же он становится для меня видимым». От этого же «Сына Жизни» исходит и сила для того действия, которое человек в бессолнечное время оказывает на свою собственную телесность. И затем, когда снова приближается солнечное время, человек чувствует, что он становится как бы единым с «Сыном Жизни». И если он и не видит его, то все же чувствует себя тесно связанным с ним.
Отношение к «Сынам Жизни» было таково, что не каждое отдельное человеческое существо имело своего «Сына Жизни», но целая группа людей ощущала принадлежащим себе такое существо «Сына Жизни». Так жили на Луне люди, обособленными в группы, и каждая группа ощущала в одном Сыне Жизни общее «групповое Я». Различие между группами сказывалось в том, что эфирные тела каждой группы имели особый облик. Но так как физические тела слагались сообразно эфирным, то в них и запечатлевались отличия последних. И сколько было отдельных человеческих групп, столько было и видов людей. Когда «Сыны Жизни» взирали на принадлежащие к ним человеческие группы, они видели себя как бы умноженными в отдельных человеческих существах.