в дискуссиях, предусма­тривающих поиск несоответствий и формулирование критиче­ских вопросов. В результате некоторые западные ученые, препо­дававшие научные дисциплины в монастырях, рассказывали, что они получали большое удовольствие от обучения монахов, пото­му что монахи всегда задавали критические вопросы, оспаривали утверждения и стимулировали друг друга. Возможно, именно та­кая монастырская традиция ведения дискуссий обеспечивает по­ложительный результат.

Тибетцы унаследовали интеллектуальную культуру от великих индийских, мыслителей из университета Наланды, которые на­учили нас критическим рассуждениям и методам анализа. Но мы не должны ограничивать масштаб применения нашего анализа только теми областями, с которыми мы знакомы тысячи лет. Нам необходимо каким-то образом расширить этот масштаб и продол­жить использовать тот же анализ в других областях.

Джинпа: Что касается монастырской культуры дискуссий, то можно упомянуть один из ее недостатков.

Далай-лама: Недостатков.

Джинна: Он состоит и том, что дискуссия во многом опирается на цитаты из авторитетных текстов. Его Святейшество выразил надежду, что однажды…

Далай-лама: Прямо сейчас!

Джинпа: С сегодняшнего дня мы должны будем видоизменить систему, чтобы она полагалось в большей мере но на цитаты из ка­нонических текстов, а на рассуждения, на логику мысли.

Экман: В 1949 году в возрасте пятнадцати лет, я поступил в кол­ледж Чикагского университета, который в то время принимал учеников, проучившихся всего два года в школе высшей ступе­ни. Их цель состояла в том, чтобы научить студентов думать кри­тически, не соглашаться слепо с высказываниями авторитетов. Задавай вопросы и ищи свой путь к истине. Не было никаких лек­ций — только дискуссии — и никаких учебников. Мы читали пер­воисточники сами, а не рассуждения авторов учебников. Иногда мы доводили это до крайности. Мы могли не верить ни во что и кри­тиковать все. Идея заключалась в том, чтобы создать демократи­ческие условия; при этом мы должны были критически оценивать альтернативы. Я думаю, это во многом соответствует тому, о чем говорите вы.

Когда я работал со студентами, то я приучил их к тому, что мне нравилось менять мое мнение. Сегодня я говорил одно, а завтра — совершенно противоположное. Я не был привержен какой-то одной точке зрения. Я хотел попытаться встать на каждую из них и по­смотреть, что из этого получится.

Всякий раз, когда я думаю о чем-то, я начинаю с другого места, думая время от времени о посторонних вещах. Я пытаюсь делать это, чтобы взглянуть на вещи по-новому, вместо того чтобы вос­крешать то, что я знал раньше. Я прекрасно понимаю, что вступаю в завершающую фазу жизни, а в этой фазе появляется искушение сделать мышление более жестким, начать − если воспользовать­ся буддистским термином — «цепляться»