в еще более глубоком Мраке, добившись того, чтобы и им стало хоть ненамного светлее, то, пытаясь помочь, он должен будет приложить к этому известные усилия, благодаря чему окрепнет и сам. В конце концов к нему присоединится некто другой, продвинувшийся вперед далее его самого, дабы оказать ему дальнейшую Помощь на Пути к Сияющим Вершинам.
Отрадной эту картину все равно не назовешь, так как почти все свое время они проводят на корточках, ибо по причине отсутствия воления их эфирно-вещественные тела еще слишком слабы для ходьбы. А посему их движения в основном сводятся к медлительному и неуверенному ползанию по земле.
Другие же пытаются нащупать свой путь во Мраке и, спотыкаясь и падая, из последних сил вновь и вновь подымаются на ноги - и вскоре опять натыкаются на острые углы, причем дело не обходится без причиняющих боль ран. Чем объясняются эти болезненные ощущения? Дело в том, что степени приверженности Мраку данной конкретной человеческой души в точности соответствует та или иная степень плотности, влекущая за собой, в свою очередь, большую или меньшую отягощенность этой души. По роду своей приверженности Мраку она опускается в сферу, в точности соответствующую ее эфирно-вещественной отягощенности, то есть состоящую из подобной ей по роду своему эфирной вещественности. В силу этого новое окружение окажется таким же ощутимым, осязаемым и непроницаемым для души, каким бывает грубо-вещественное окружение для грубо-вещественного тела. А посему она ощутит каждый толчок, каждое падение и каждую ссадину так же болезненно, как ощущало их грубо-вещественное тело, принадлежавшее ей во время странствия по грубо-вещественной Земле.
Так обстоит дело в любой сфере, независимо от того, на каком уровне она находится. В окружении вещественности, род которой во всем подобен роду человеческой души, она не только будет испытывать прежние ощущения, но и столкнется с той же самой взаимной непроницаемостью.
Однако же, любая низшая, более плотная вещественность беспрепятственно проницаема для любой высшей сферы, обладающей менее плотной вещественностью. Точно так же грубая вещественность не может явиться преградой для инородной ей эфирной вещественности.
Иначе обстоит дело с душами, которым надлежит, кроме того, искупить ту или иную совершенную ими несправедливость. Совершившись однажды, это деяние существует как бы само по себе. Искупление возможно в тот самый миг, когда содеявший неправедное удостоится безраздельного, непритворного Прощения со стороны того, кого это задело.
Если, однако же, человеческая душа испытывает влечение или склонность, являющуюся движущей силой одного или нескольких деяний, то это связывает ее более тяжкими узами. Склонность эта не умирает в человеческой душе и после переселения,
