такой образ мысли является не подлежащей сомнению исходной предпосылкой. Эта точка зрения основывается на вере в существование объективного мира, не зависящего от обстоятельств, в которых находится наблюдатель. Она содержит в себе предположение о том, что данные, получаемые в эксперименте, совершенно не зависят от предпосылок, восприятия и личности самого экспериментатора.
В основе такого воззрения лежит предположение о том, что в окончательном смысле все вокруг состоит из физической материи, существующей по своим физическим законам. Из этого в свою очередь следует, что психология может быть сведена к биологии, биология — к химии, а химия — к физике. В данном случае я пытаюсь не столько возражать против такого редукционистского(* Редукционизм — (от лат. reductio) — методологический принцип, согласно которому сложные явления могут быть полностью объяснены на основе законов, свойственных более простым (напр., биологические явления — с помощью физических и химических). — Прим пер. ) подхода (притом, что сам я вовсе его не разделяю), сколько обратить внимание читателя на очень важный момент: подобные идеи сами по себе вовсе не следуют из научного знания, но, напротив, представляют собой философскую, а по сути метафизическую позицию. Представление о том, что реальность во всех своих аспектах может быть сведена к материи с ее разнообразными частицами, является, по моему мнению, столь же метафизической точкой зрения, как и мнение, что мир создан и контролируется неким разумным существом.
Одной из главных опасностей такого крайнего научного материализма является узость представлений, имеющая своим следствием полный нигилизм. Нигилизм, материализм и редукционизм представляют собой большую проблему в философской и в особенности в гуманистической перспективе, поскольку они сильно обедняют наши представления о нас самих. Например, считаем ли мы себя случайно возникшим биологическим объектом или же, напротив, особым существом, наделенным определенной степенью сознательности и моральным чувством? Принятие одной из этих точек зрения окажет влияние и на наше самоощущение, и на то, как мы станем обходиться с другими людьми. Согласно вышеописанному редукционистскому подходу многие аспекты человеческого бытия — такие как искусство, мораль, духовность, доброта, чувство прекрасного и более всего сознание, — нам придется рассматривать либо как следствия химических реакций в нейронных сетях, либо исключительно как плод нашего воображения. Это грозит укоренением представления о людях как о своего рода биороботах, продуктах случайной комбинации генов, единственной функцией которых является биологическое самовоспроизведение.
Трудно представить себе, как возможно включить в такую картину мира представления о добре и зле или о смысле жизни. И дело здесь
